Это заготовка статьи, нуждающаяся в доработке. Вы можете помочь Assassin's Creed Wiki, исправив и дополнив ее.
Кодекс Магаса — кодекс, распространявшийся среди Незримых. Названный в честь Магаса, члена египетского Братства, он был написан в 20-е годы до н.э. после Совета Незримых в Александрии под председательством Амунет, когда собравшиеся обсуждали Кредо, прежде чем отступить в тень, чтобы продолжить свою миссию.
В IX веке ярлскона Рейвенсторпа Эйвор Варинсдоттир получила просьбу от Незримого Хайсама собрать страницы кодекса, которые были разбросаны по всей Англии в заброшенных конторах, когда-то принадлежавших Незримым Британии[1]. Когда она это сделала, то в награду от Хайсама и Реды получила письмо Байека к Амунет, в котором тот опасался энтузиазма задокументировать идеалы Незримых[2].
Страницы кодекса[]
Однажды наш обычный распорядок дня, состоящий из учебы и упражнений, был нарушен: в александрийское убежище прибыла гостья, и мастер Хакор принял ее. Это была строгая женщина с непроницаемым лицом, примерно 60 лет от роду. Она вошла быстрым шагом, села в центре комнаты и не проронила ни слова, пока мастер Хакор представлял незнакомку всем остальным, и рассказ его был весьма туманным. За это время женщина ни разу не посмотрела на него, зато оглядела всех учеников, среди которых был и я.
Когда наконец мастер Хакор закончил, женщина поднялась, и ее первые слова были дерзкими.
«Если ничто не истинно, — сказала она, — то это утверждение тоже ложно…»
Тяжесть ее речей ощутили все. После долгого смущенного молчания один из нас — проницательный Магас — ответил вот что.
«Кредо представляет собой парадокс. Оно предполагает, что мир нельзя разделить на истинное и ложное, на действительность и вымысел».
«Да, — ответила женщина, — мир просто существует, а мы всего лишь малая часть целого».
«Но существовать — значит быть истинным, разве нет? То, что существует, мы причисляем к действительности».
«Существовать — значит существовать, — возразила женщина. — Истина и действительность — это оценки. Действия, а не объекты».
Магас замолчал, и женщина продолжила.
«Если всё дозволено, то кем?»Снова молчание. Магас открыл рот и сделал вдох, собираясь что-то сказать, но передумал.
«Мы сами себе дозволяем, — изрекла женщина. — Мы сами определяем свою цель».
Никто не произнес ни слова, пока гостья оглядывала нас: казалось, наше молчание было ей безразлично. Затем она начала мерить зал шагами, то и дело разворачиваясь и оглядываясь вокруг, и на лице ее читалось нечто, похожее не то на тоску, не то на довольство.
«Осознав это, — продолжала гостья, — обретаешь свободу столь великую, что становится страшно. Свободу возвыситься или пасть, жить или умереть — по собственной воле. Поэтому наше кредо подобно обоюдоострому клинку. Этот парадокс требует тщательного осмысления. Успех или неудача нашего Братства зависит от вашей готовности жить в безучастной пустоте этого мира, словно душа, заблудившаяся в Тартаре, — в одиночестве, но с отчаянной надеждой, что однажды за открывшейся дверью вы увидите свет; что вы шагнете за эту дверь не одни, а вместе с братьями и сестрами».
Женщина ненадолго замолчала, коснувшись обветшалого каменного столба. Казалось, она вспоминает что-то из далекого прошлого. Затем женщина отошла и продолжила.
«Они были с вами все это время — ваши братья и сестры — и тоже прятались в тени. Вы молча брели в темноте, но никогда не были одиноки».«Однако чтобы увидеть последний свет, вы сначала должны почувствовать потери, пустоту, боль. Действуя, вы должны постоянно думать о том, что уже потерпели неудачу, что снова ее потерпите, что должны всегда терпеть неудачу. Таков путь Незримых. С каждым разом терпеть неудачу лучше, чем раньше. Мы бродим в темноте в вечных поисках света».
Замолчав, она сделала глубокий вдох.
«Но здесь мне придется противоречить самой себе, ибо несмотря на то, что действительность по своей сути пуста и непознаваема, с нашим ремеслом всё иначе. Чтобы Братство преуспело, нам нужны принципы, по которым можно определять свой успех. Жесткие, незыблемые правила. Истины, в которые мы верим».
По рядам собравшихся пробежал робкий шепот: все поняли, к чему этот разговор. Скоро у нас появится непреложный Кодекс, о котором давно ходили слухи. Женщина заговорила снова, и в словах ее звучала торжественность.
«Начиная с заката династии Птолемеев, Незримые разбивали противоестественные оковы, которые одни люди надевают на других. Мы делали свое дело в соответствии с Кредо, однако часто это приводило к непониманию и хаосу. Поэтому мы сформулировали три правила, неоднократно проверенные практикой, которые должны приумножить наши успехи.
Первое: «Прячься на виду». Ты можешь достичь своей цели у всех на виду, но в то же время быстро и неожиданно.
Второе: «Никогда не подвергай риску Братство». Действуй и говори осмотрительно, ибо это единственный надежный способ защитить наше Братство от постороннего влияния и сохранить чистоту наших помыслов».«И третье: «Не обращай клинок против невинных». Лишь те, кто действует со злым умыслом, заслуживают кары. Те же, кто был игрушкой в руках зла, или случайные свидетели не должны умирать от нашего клинка.
Таков кодекс Незримых. Три правила, наряду с Кредо, будут определять наш путь. Только это и ничего больше. Если мы обременим себя еще чем-нибудь, это ослабит нашу решимость».
Тут снова заговорил Магас, с особым жаром. «Если ничто не истинно, чем оправданы такие ограничения? Разве это не означает, что мы вольны выбирать любой способ достижения цели?»
«Ты думаешь, что это роковой парадокс?» — спросила женщина.
«Меня лишь беспокоит противоречие, — отвечал Магас. — Чье это указание, кто определил эти правила?»
«Мы — Незримые, и это название мы дали себе сами. Мы также сами себе определили цель — физическое и духовное освобождение людей. Чтобы достичь желаемого, нам нужны законы, которые будут нас направлять. В них нет никакого волшебства, они не отсылают к тем, кто имеет над нами власть. Мы следуем этим законам лишь потому, что они помогают нам достичь тех целей, которые мы сами себе поставили. И позволяют нам продолжать наше дело. Действенность любого правила нужно оценивать по результатам, что получают те, кто ему следует».
Замолчав на мгновенье, гостья взглянула на мастера Хакора, затем снова на нас.
«Знайте же и укажите в письменных свидетельствах: так решил последний Совет Незримых — другого не будет. Сегодня тени навсегда скроют нас от мира, и мы будем делать свое дело лишь во тьме».«С этого дня храните молчание, делая свое дело. Не произносите свои имена и имена родных или друзей, ибо это подвергнет Братство смертельному риску, да и ни к чему пустые слова. Не ищите признания, славы или награды за свои труды. Ищите только свет, каким бы тусклым ни было его мерцание на горизонте».
Женщина замолчала, и по ее лицу скользнула улыбка. Впервые за всё время она выглядела довольной.
«Мы — Незримые, все мы, и мы всегда будем едины в своем одиночестве. Да будет так».
Закончив свою речь, гостья еле заметно кивнула, развернулась и двинулась к выходу в задней части зала — совершенно бесшумно. Молчание, воцарившееся среди нас, нарушил мастер Хакор, напомнив, что нас ждет учеба. В тот день темой урока был Евклид, и под шелест свитков мы погрузились в работу.
Несколько часов спустя я стоял в саду у гробницы царя Александра, ел финики и думал над тем, что узнал за сегодня, и о женщине, что дала нам столько пищи для размышлений. Я так глубоко погрузился в свои мысли, что не заметил, как подошел Магас, и вздрогнул, когда он коснулся моего плеча.
«Знаменательный день, да? — взволнованно произнес он. — Какая гостья нас сегодня посетила!»Истолковав мой вопрошающий взгляд как неодобрение, Магас всплеснул руками.
«Да, знаю, — сказал он, — стремиться к славе и признанию нехорошо. Обезличенность — наше оружие. Но позволь мне немного порадоваться. Встретить одну из наших основателей, ту, что положила конец династии Птолемеев… такой возможности у нас больше не будет».
«Основательница Незримых? — удивился я. — Это была она?»
«О да! — воскликнул Магас. — Ее настоящее имя забыто, как и имена всех первых Незримых. Должно быть, это говорит об их преданности своему делу! Но тот, кто носит на себе печать исторических событий, не может оставаться незаметным в свою же эпоху. Она видела кровь Цезаря, слезы Клеопатры, даже гнев императора Августа!»
Магас подался вперед, чтобы его слышал только я, а не летающие вокруг пчелы и бабочки.
«Она бы убила меня, если б узнала, что я назвал ее имя, но я все равно скажу! Когда-то давно ее называли Амунет. И сегодня мы увидели ее во плоти. Остальных же больше нет… тем лучше для них, полагаю».Ссылки[]
- ↑ Assassin's Creed: Вальгалла – Чтобы служить свету
- ↑ Assassin's Creed: Вальгалла – Краткая история Незримых
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||